«Не читайте до обеда советских газет!», «Разруха не в клозетах, она в головах!»,» «Холодными закусками и супом закусывают только недорезанные большевиками помещики.» – ну кто не знает эти фразы знаменитого литературного персонажа «Собачьего сердца»? Профессор Преображенский, фигура в отечественном искусстве мощная. Особенно, после талантливого исполнения Евгением Евстигнеевым в одноименном фильме. Причем, мощь её заключается не только в гениальном изложении Булгакова. Профессор Преображенский это определенная квинтэссенция взглядов, отдельной части отечественной интеллигенции. Икона, которую ни в коем случае нельзя подвергать критике. Обсуждая произведение, и в частности Преображенского, с поклонниками книги, обратил внимание на очень трогательное отношение к изречениям профессора. Местами, это напоминает отношение верующих к цитатам из Библии. Т.е. все высказывания профессора воспринимаются как емкие и, самое главное, глубоко правильные. И меня всегда интересовал вопрос – а почему? Абстрагируемся от самого произведения и попробуем взглянуть на профессора, как на обычного человека.
Итак, на дворе 1925 год. Недавно закончилась гражданская война, повсюду в стране царит та самая пресловутая разруха, а власти молодой советской республики пытаются навести порядок. И вот в Москве, в семи комнатах, живет профессор, доктор медицины и мировое светило. Чем же он занимается? Суть его исследований до конца не ясна, однако совершенно очевидно, что доктор ведет частный прием и за большие деньги лечит состоятельных граждан, а также отдельных высокопоставленных представителей новой власти. Видимо эти приемы позволяют ему содержать прислугу и проводить исследования «для души». Потому что, какая польза от профессора обществу непонятно. Вместе с тем, Преображенский, в лучших традициях части отечественной интеллигенции презирает тех, кто не живет в семи комнатах. Вспомним тот самый монолог про разруху:
«Следовательно, разруха сидит не в клозетах, а в головах! Значит, когда эти баритоны кричат: «Бей разруху!», я смеюсь. (Лицо Филиппа Филипповича перекосило так, что тяпнутый открыл рот.) Клянусь вам, мне смешно! Это означает, что каждый из них должен лупить себя по затылку! И вот когда он вылупит из себя мировую революцию, Энгельса и Николая Романова, угнетенных малайцев и тому подобные галлюцинации, а займется чисткой сараев – прямым своим делом, – разруха исчезнет сама собой. Двум богам нельзя служить! Невозможно в одно и то же время подметать трамвайные пути и устраивать судьбы каких-то испанских оборванцев! Это никому не удастся, доктор, и тем более людям, которые, вообще отстав в развитии от европейцев лет на двести, до сих пор еще не совсем уверенно застегивают собственные штаны!»
Это высказывание прекрасно характеризует профессора. Что его раздражает? А то, что те ,кто занимался чисткой сараев и подметанием трамвайных путей принялись устраивать государство. Любопытно, что это речь Преображенского косвенно пересекается со знаменитой фразой Ленина о кухарке и государстве:
«Мы не утописты. Мы знаем, что любой чернорабочий и любая кухарка не способны сейчас же вступить в управление государством. […] Но мы […] требуем немедленного разрыва с тем предрассудком, будто управлять государством, нести будничную, ежедневную работу управления в состоянии только богатые или из богатых семей взятые чиновники. Мы требуем, чтобы обучение делу государственного управления велось сознательными рабочими и солдатами и чтобы начато было оно немедленно, то есть к обучению этому немедленно начали привлекать всех трудящихся, всю бедноту.»
Преображенский убежден, что ничего путного у «кухаркиных детей» не выйдет. Тем более, отставших в развитии от европейцев на двести лет. Куда им сирым, до высокоразвитых интеллектуалов к коим, без сомнения, относится не только Преображенский, но и его создатель Булгаков. Правда, ответить на вопрос, а что же все-таки делать, чтобы исправить сложившуюся ситуацию Филипп Филиппович не может. Дескать когда те, кто подметал трамвайные пути опять начнут их подметать, то и разруха сама собой закончится. Ну и само собой приставить к каждому городового. Как же без этого?
Не удивительно, что впервые прочитанная автором повесть, в марте 1925 года на литературном собрании «Никитинских субботников» вызвала большой восторг среди собратьев по перу. Один и слушателей М.Я. Шнейдер, делясь впечатлениями, сказал: «Это первое литературное произведение, которое осмеливается быть самим собой. Пришло время реализации отношения к произошедшему» (Имеется ввиду октябрьская революция 1917 года). Вообще, сами слушания повести прошли под сопровождение злорадного смеха никитинской аудитории.
Однако, хорошо смеется тот, кто смеется последним. Пророчествам Филиппа Филипповича не суждено было сбыться. «Кухаркины дети» и «подметатели сараев» сумели победить разруху, безграмотность и беспризорность. Создать промышленность, систему образования и здравоохранения, армию, флот и сломать хребет изобретению передовых европейцев – нацизму. Потом, восстановить страну, полететь в космос, освоить огромное пространство.
Эти люди не были «шариковыми». Более того, по многим своим морально-этическим качествам вполне могли дать фору создателю «Собачьего сердца» и его коллегам. Однако, времена сменились, и теперь их настойчиво выставляют теми, кем их видел профессор Преображенский. И часть отечественной интеллигенции, которая должны бы лупить себя по затылку с целью выколотить оттуда разруху, убеждает потомков «кухаркиных детей», что им следует тщательнее подметать трамвайные пути и тогда все наладится само собой.